В рамках Всероссийской акции «Научный полк» продолжаем серию публикаций о ветеранах Великой Отечественной войны.

Ухов Леонид Алексеевич – старший инженер кафедры «Путь и путевое хозяйство». В УЭМИИТ работал с 1974 года, более 12 лет. Майор. С июня 1943 по март 1945 года – участник боев на фронтах Прибалтики. Награжден медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», юбилейными медалями.

Из воспоминаний Л. А. Ухова:

- Начало войны застало меня в Свердловском пехотном училище в должности преподавателя военной топографии в звании младшего лейтенанта. Мне запомнились два момента начала войны, связанные с Уралом. 14 июня 1941 года на станции Еланской, что под городом Камышловом, с пригородным поездом из Свердловска прибыло несколько сотен жителей, и все ринулись в военный лагерь. Прибывшие приехали проститься со своими мужьями и сыновьями. Им объявили, что 15 июня в 4 часа утра прибудут эшелоны, и их будут отправлять на войну с Германией. Откровенно говоря, для нас, командиров Советской армии, это было неожиданностью, так как на эту тему у нас не было никаких разговоров. И действительно, 15 июня находившиеся в лагерях той дивизии стали грузиться и отправляться на запад, но всем было сказано, что они будут участвовать в больших тактических учениях на территории Белоруссии.

И второй момент. 22 июня 1941 года на территории лагеря должен был состояться смотр строевой военной песни частей и подразделений Уральского военного округа. В 10 часов утра на плацу побатальонно были выстроены участники смотра. Прошло несколько батальонов с песнями. В это время к начальнику училища, генерал-майору Алексееву, подошел дежурный по Свердловскому пехотному училищу и вручил ему телефонограмму из штаба УралВО. Начальник училища выступил перед строем и сообщил, что в 4 часа утра фашистская Германия, без объявления войны, бомбила наши пограничные города и что началась война. На этом смотр строевой солдатской песни закончился.

В училище я пробыл до июня 1942 года, и был направлен на курсы «Выстрел» (Высшие стрелково-тактические курсы командного состава), которые окончил в октябре, и затем был направлен в запасную лыжно-стрелковую бригаду, позже реорганизованную в пулеметно-минометную бригаду. Мы готовили кадры для фронта.

В июне 1943 года получил направление на фронт в действующую армию. В конце июля прибыл в расположение отдела кадров Степного фронта, где получил назначение на должность адъютанта командира стрелкового батальона 429-го стрелкового полка 52-й стрелковой дивизии 57-й армии. В это время готовилось наступление по освобождению города Харькова. Почти месяц наши войска с боями продвигались к Харькову, враг упорно сопротивлялся.

23 августа 1943 года, на рассвете, наши войска пошли на штурм города. Было сосредоточено большое количество артиллерии и авиации, которые начали обрабатывать боевые порядки врага и его передний край обороны. Когда начался обстрел, то было такое ощущение, что началось землетрясение. Наш полк шел в наступление южнее Харькова, а на город наступали в основном гвардейские части.

В составе 429-го стрелкового полка, с боями я дошел до города Мерефа. В районе села Сидоры 1 сентября 1943 года был тяжело ранен разрывной пулей в левую руку. Накануне ранения, за два дня, со мной произошел такой случай. Вечером наши войска прорвали оборону противника, потеснили его. Пока было светло, заняли оборону, и было приказано оставаться на своих местах, так как при наступлении части и подразделения перемешались. Утром, справа от расположения батальона, я услышал выстрелы из автоматов. Бегущие мне навстречу солдаты кричали, что немцы прорвали оборону. Я приказал отходящим красноармейцам передвигаться со мной в сторону противника. Около ворот одного из дворов у пулемета возились немцы. Я оказался перед ними неожиданно и прикладом нанес несколько ударов. Затем, увлекая за собой солдат, побежал дальше. Через несколько метров выстрелы прекратились, а с десяток немцев подняли руки вверх и стали сдаваться.

Как потом выяснилось, во время вечернего наступления около взвода немцев были окружены и, пользуясь темнотой, спрятались в лесу, а утром решили вырваться из окружения. Но это им не удалось. В результате часть немцев была взята в плен, часть была убита в перестрелке, а я получил ранение.

После излечения (лечился я 8 месяцев) был направлен в запасной полк УралВО, который находился на станции Еланской. До декабря 1944 года я готовил сержантов и солдат для фронта. Вместе с маршевой ротой прибыл на 2-й Прибалтийский фронт. Отдел кадров назначил меня адъютантом командира 1119-го стрелкового полка, 332-й стрелковой дивизии, 42-й армии. Бои в это время были тяжелыми, немцы цеплялись за каждый населенный пункт. Но несмотря ни на что, наши войска продвигались вперед, круша немецкую армию, освобождая нашу Родину.

13 марта я был опять ранен. На мою долю выпало испытание, которое я не представлял, что смогу преодолеть. Наш полк по замыслу командования армии маневрировал. Маневры заключались в том, что мы занимали оборону, а ночью совершали марш-бросок на 30-35 километров вдоль линии обороны наших войск. Мне было приказано во время похода поддерживать дисциплину на марше. Я был обязан следить за тем, чтобы ни один солдат или сержант не отставал, а во время короткого привала проследить, чтобы никто не ушел далеко и не заснул. По прибытии на место мне нужно было организовать кратковременный отдых личного состава, приготовить пищу и накормить солдат, составить строевую записку, получить приказ на боевые действия, довести этот приказ до всего личного состава, организовать связь с полком и ротами. Выполнял я эту задачу без сна и отдыха в течение 6-7 дней, пока меня не ранило.

Иногда я спал на ходу, тогда два солдата подхватывали меня под руки и так вели. Я в это время как-то отключался – спал, но продолжал идти. До сих пор удивляюсь, как мог выдержать столько времени без сна и отдыха. Здесь же я получил ранение. Пришел в санбат, меня положили на операционный стол, и я немедленно уснул мертвым сном.

Проснулся от шлепков по щекам. Как только проснулся, стал проявлять недовольство, что меня так долго не оперируют. А доктор мне объяснил, что операция проведена, и подал изъятый из раны осколок снаряда. Вот как крепко я спал, что не почувствовал, как меня оперировали.

В госпитале пробыл 1,5 месяца, рана быстро зажила, и я был направлен в 42-й отдельный полк резерва офицерского состава 2-го Прибалтийского фронта. В ноябре 1945 года по заключению врачебной комиссии я был демобилизован.